ГЛАВА VI.

 

Величайшая в мире коммунистическая организация.

 

(община духоборов).

 

I.

 

Духоборческая община является в настоящее время бесспорно крупнейшей и значительнейшей в мире коммунистической организацией. Община эта для нас, русских, тем интереснее, что она создана русскими сектантами — духоборами, переселившимися в Канаду в 1899 г.

Духоборы — одна из старинных коммунистических сект России. Однако, элементы коммунистического строя у духоборов в прежнее время не получили широкого развития и не сложились в какую-либо законченную и определенную коммунистическую организацию Мало того, с течением времени элементы эти не усиливались, а скорее отмирали и к концу 19 века существовали только в виде слабых зачатков коммунизма, как, напр., в виде широкой милостыни и помощи неимущим, да в области моральных воззрений. Можно было думать, что постепенно духоборы утратят какие бы то ни было хозяйственные особенности сравнительно с хозяйственным строем окружающего их населения.

Вышло, однако, иначе.

Значительную, но отнюдь не решающую роль во всем новейшем духоборческом движении, несомненно, сыграл Петр Васильевич Веригин, человек, повидимому, чрезвычайно одаренный, личность вообще исключительно выдающаяся. С его деятельностью связано преобразование всего хозяйственного строя духоборов.

Уже издавна духоборы не признавали для себя возможным принимать участие в войне о отказывались, если попадали в армию, употреблять оружие против неприятеля. Так было, напр., в 1829 г., когда во время боя с турками духоборы Вологодского пехотного полка отказались стрелять в неприятеля и за этот отказ были перебиты все до единого.

Однако, с постепенным ослаблением обособленности духоборов от окружавшего их население и с упадком у них религиозного энтузиазма, духоборы перестали проявлять прежнее мужество в своем отказе от военной службы и с введением на

 

 

— 58 —

 

Закавказье, где они в то время жили, всеобщей воинской повинности не уклонялись от службы в войсках.

Не без влияния Вершина, который в это время был в ссылке в Обдорске, но оставался в постоянных сношениях со своими братьями на родине, духоборы в 1894 г. опять вернулись к своему прежнему отношению к войне.

В свою очередь на Веригина, повидимому, оказали известное воздействие религиозные сочинения Л. Н. Толстого, с которым он и лично неоднократно виделся и беседовал, а также был с ним в переписке.

Быть может, под влиянием Толстого Веригин стал вегетарианцем, отказался от вина и куренья табаку.

В начале 1894 г. Веригин обратился к своим братьям с особым посланием, в котором с полной определенностью формулировал учение о несопротивлении злу насилием. Эго послание, вероятно, содействовало демонстративному отказу духоборов от военной службы

2 апреля 1895 г. духоборы, служившие в Асландузском резервном пехотном батальоне в г. Елисаветполе, не вышли на воинский парад и заявили, что они отказываются нести военную службу. Так же поступили духоборы и в других кавказских полках. Всего отказалось от военной службы 41 духобор, которые и были отданы в дисциплинарный батальон, где они подвергались невероятным преследованиям и даже истязаниям. Их секли розгами, морили голодом, оставляли подолгу без теплой одежды в холодном карцере, били кулаками и прикладами и т. д. Все это имело своей целью заставить духоборов взять ружья и принимать участие в воинском учении.

Духоборы не устояли и „приняли ружья". Тогда отцы их, узнав о слабости своих детей, отправили к ним ходоков с увещанием, чтобы они шли хотя бы на крестную смерть, но ружей ни в каком случае не принимали Духоборы бросили ружья, но новые жестокие побои заставили их покориться; один из них при этом был забит на смерть.

Сведения обо всех этих истязаниях проникли в широкие круги русского общества, и правительство вынуждено было сделать некоторые уступки; духоборы не были, конечно, освобождены, но их сослали из дисциплинарного батальона в ссылку в Якутскую область, что было огромным улучшением их участи.

Только в 1905 г. эти мученики духоборческой идеи получили свободу и присоединились к своим братьям к тому времени уже бывшим в Канаде.

 

 

II.

 

Что касается остальных духоборов, то они также подверглись жестоким преследованиям. Вождей их сослали в Сибирь, а остальных разослали из их насиженных мест куда придется.

 

 

— 59 —

 

Около 4300 духоборов были изгнаны из их селений в Тифлисской губернии и расселены по грузинским деревням, при чем им пришлось жить среди совершенно чуждого им населения в самых тяжелых экономических условиях, о которых можно составить себе представление по тому, что свыше 800 духоборов при этом погибло.

Летом 1897 г. выселенные из селений Тифлисской губернии духоборы, которых оставалось к тому времени в живых всего 3500 человек, подали через своих посланных прошение бывшей в то время на Кавказе императрице Марии Федоровне о том, чтобы им было разрешено выселиться из России. В следующем году им это было разрешено с тем условием, чтобы они уже никогда не возвращались в Россию.

Тогда духоборы послали своих делегатов к Л. Н. Толстому с просьбой об оказании им помощи при переселении. Л. Н. Толстой отнесся к проекту духоборов неодобрительно и очень уговаривал их остаться в России. Точно так же и Веригин высказался против переселения. Но духоборы были непреклонны и, несмотря на свое огромное уважение к Веригину, решения своего не изменили. Это, между прочим, показывает, как неверно видеть в духоборах людей, слепо идущих за своими вождями. Тогда Толстой, убедившись, что намерение духоборов покинуть Россию непоколебимо, обратился к Черткову и другим своим русским друзьям за границей, а также к английским квакерам с просьбой указать место, куда могли бы направиться духоборы. Для приискания средств к такому переселению в Лондоне был образован особый комитет.

Квакеры посоветовали переселиться на остров Кипр; Хилков указал для этой цели на Канаду. В виду дороговизны переезда в Канаду остановились на острове Кипре.

Первая партия духоборов отправилась 6 августа 1898 г. на Кипр. От'езд же остальных был отложен до выяснения того, как устроятся на Кипре первые переселенцы. Однако, этот первый опыт переселения оказался крайне неудачным. Духоборы болели и не могли завести на острове земледельческого хозяйства. Жили они на Кипре исключительно на счет поддерживавших их квакеров. Кипрские неудачи решили выбор места переселения в пользу Канады, при чем в Канаду пожелали ехать не только духоборы, расселенные по грузинским деревням Тифлисской губернии, но и из других мест Кавказа.

Для переезда через океан нескольких тысяч человек потребовались значительные денежные средства, которые составились частью из взносов самих духоборов, частью были даны Л. Н. Толстым, пожертвовавшим для этого свой авторский гонорар за роман „Воскресенье", частью были собраны квакерами и иными лицами.

Переселившиеся на Кипр также поехали в Канаду. Всего же в Канаду уехало в 1898-99 гг. свыше 7.700 духоборов.

 

 

— 60 —

 

III.

 

О душевном строе духоборов, их моральном облике можно судить по многим фактам, приводимым в книге Сулержицкого „В Америку с духоборами". Сулержицкий организовал этот переезд, сопутствовал духоборам и был с ними неразлучен в течение многих месяцев. В его описаниях духоборы рисуются как живые, и нельзя не удивляться их душевной силе и внутренней дисциплине. Когда они были водворены в Тифлисской губернии и убедились в тяжелых условиях жизни на новом месте, они решили жить врозь со своими женами и стойко выдерживали в течение трех с половиною лег этот трудный обет, так что рождений в течение всего этого времени среди духоборов почти не было, а отдельные случаи родов вызывали общее, хотя и молчаливое, сдержанное неодобрение со стороны духоборческой массы к мужу и жене.

Сулержицкий описывает, какую удивительную стойкость и выносливость обнаружили духоборы во все время продолжительного и далеко не легкого океанского переезда. Не только взрослые духоборы всегда сохраняли полное спокойствие и самообладание, но даже дети были неизменно послушны и соблюдали строжайший порядок на переполненном до последней степени пароходе. Так, напр., когда малышам не старше 10 лет раздавали на пароходе сласти, то, хотя их толпились сотни на небольшом пространстве, в их густой куче не было ни малейшей давки и беспорядка, никаких ссор, а тем более, драки. Все чинно и спокойно подходили по очереди друг за другом, и никогда не случалось, чтобы один взял две порции или подошел два раза.

Характерно для строгого духа духоборов и то, что их дети никогда не называют родителей „мама" и „папа". Отит они зовут по имени или „старичком", а мать всегда „няней".

Когда пароход с духоборами прибыл в Канаду, то канадские власти заявили Сулержицкому, что они еще не видали парохода с эмигрантами в таком удивительном порядке. Канадские газеты посвящали духоборам многочисленные хвалебные статьи, удивляясь их дисциплинированности и порядку, их религиозности и чистоплотности, самым резким образом отличавшей их от других эмигрантов. Немало места отводилось в этих статьях и наружному виду духоборов — их высокому росту, физической силе и здоровому сложению.

Встреча духоборам была устроена торжественная. Когда пароход с невиданными эмигрантами приблизился к молу, вся пристань была покрыта густой то той, махавшей шляпами, руками, платками и кричавшей „ура". Дамы из Монреаля наделяли духоборческих детей кулечками с конфетами и были очень поражены тем, что малыши не выказывали никакой радости при виде подарков и, низко поклонившись, шли дальше с полученными кулечками, не торопясь заглянуть в их содержимое. Встречали духоборов и представители канадского правительства, пре

 

 

— 61 —

 

зидент парламента, министр внутренних дел и другие власти; все согласно отмечали удивительное чувство собственного достоинства и дисциплинированность, проявленные при этом новыми канадскими гостями.

С своей стороны и духоборы были приятно поражены простым видом канадских министров и отсутствием полиции. „Сколько мы проехали уже, сколько народу там на берегу было, — говорили они Сулержицкому, — а нигде тебе ни жандарма, ни полицейского не видать".

Духоборы любят петь и поют хорошо и охотно. Но поют они исключительно духовные песни — псалмы и духовные „стишки", светских же песен никогда не поют и даже их совсем не знают. Вообще „всякую песню, пляску, музыку, всякое буйное проявление веселости духоборы порицают и вместе с курением и водкой называют бесовскими покликушками. По понятиям духоборов, человек никогда не должен терять спокойствия духа и чувства собственного достоинства. Во всякую минуту он должен быть готовым на страдание и смерть. Одинаково сдержанно и подчас величаво переносят они и горе, и радость. Между ними трудно встретить забитое, запуганное страданиями лицо. В их непоколебимом спокойствии чувствуется страшная моральная сила" (Сулержицкий).

В то же время духоборы, при их переселении в Канаду, были почти сплошь безграмотны и относились к школе крайне недоброжелательно. Об'яснялось это тем, что в школе на своей старой родине духоборы видели средство пропаганды православия и орудие борьбы с их собственными религиозными верованиями, которые они не могли не ставить гораздо выше учения господствующей церкви.

Непротивление злу насилием — не только отвлеченная моральная доктрина, исповедуемая духоборами, но и реальная основа всего их поведения. Когда они поселились в Канаде, то местное население, не отличавшееся мягкостью нравов, всячески испытывало терпение духоборов. На этой почве у соседей духоборов развился даже особый спорт — издеваться над непротивленцами. Сулержицкий описывает много характерных эпизодов в этом роде. Вот один из них, извлекаемый автором из его дневника.

„Вчера вечером произошла следующая история. „Старички" и молодежь сидели за длинным столом и пили чай; шла мирная беседа. Вдруг дверь широко распахнулась, и в сарай ввалилось двое английских юношей. Оба они, как видно, здорово подвыпили и были теперь в отличном настроении духа — в самом подходящем для того, чтобы познакомиться с религиозными воззрениями духоборов.

Духоборы молчали и спокойно разглядывали своих гостей.

Затем началось „действие".

Сначала веселый малый, дергая за рукава сидящих духоборов, толкал их под локоть, так что те проливали чай на стол,

 

 

— 62 —

 

кричал петухом над ухом и т. п. Духоборы отмалчивались, с сожалением поглядывая на „весельчака".

— Что делают только, что делают! — вздыхал кто-то, покачивая головой.

Собравшаяся понемногу толпа англичан, стоя в дверях, наблюдала за происходившим.

— О, эти молодцы покажут им непротивление! — слышались оттуда веселье восклицания.

— Билли!.. Послушай, Билли, — обратился один из толпы, — не слишком ли ты любезен, мой дорогой? Я говорю, ты очень любезен с ними... Попробуй насыпать им в чай песку, попробуй...

— Это идея! — хохочет экспериментатор и, набрав возле печки золы, высыпает ее в кружку одного из старичков.

— А, Боже мой! — поворачивается обиженный старичок, — ну, и к чему такое, а! Ну, скажи, к чему это самое?.. Нешто так можно?

— Ну, и народ! — раздаются замечания среди духоборов. — Это хуже азиатов... не приведи Бог!..

— Люди, которые темные, не понимают... как ты ему растолкуешь, — слышатся голоса.

— Ничего больше, как надо двери на запоре держать, вот тебе и все...

— Хуже татар, — сравнил кто-то из старичков.

— Глядите, глядите, — гоготали англичане, оскаливая зубы, — сидят все, как будто им сахару насыпали!..

— Нет, это совершенные варвары.

— Это положительно хуже негров, вот будь я проклят, если не хуже!..

— Вот дурачье! Дикари… — хохотали на все лады англичане, наслаждаясь зрелищем и подуськивая разгулявшегося Билли на новые штуки.

Продолжалось это довольно долго, но вот как то Билли подошел к пожилому уже старичку и, щелкнув его по макушке, плюнул ему в чай при общем хохоте публики.

Духоборы покачивали головами, охали, ахали, удивляясь, в свою очередь, дикости „немцев". В то же время из-за угла медленно поднялась дюжая, нескладная фигура елисаветпольца, молча глядевшего до сих пор. Вылезши из-за стола, он как-то нерешительно, точно конфузясь своей огромной фигуры, оправил казакин и, робко откашливаясь, пододвинулся к разглагольствовавшему Билли.

С такие же спокойным лицом, ни слова не говоря, он схватил одной рукой бедного Билли за шиворот, а другой, размахнувшись, тяпнул его по уху, да так тяпнул, что тот только икнул и свалился без чувств на землю.

Посмотрев несколько мгновений на лежавшего у его ног Билли, парень, покраснев от сдержанного волнения, возвратился на прежнее место.

 

 

— 63 —

 

Произошло это так неожиданно, что и духоборы, и англичане были некоторое время в оцепенении.

Наступила тишина. Слышалось только тяжелое сопение елисаветпольца.

— Дзатс олль-райт! (это хорошо) — произнес пьяный голос товарища Билли.

— Ну, это ты напрасно, — заволновались духоборы, подымаясь со своих мест и собираясь помочь ушибленному англичанину.

— Ну, и к чему это? К чему ты темного человека изобидел, который по неразумению, по слепоте своей... Эх, ты, право! — говорил трогательным, взволнованным голосом старичок, подойдя к молодому елисаветпольцу и заглядывая ему в глаза с жалобным упреком.

— Нешто это наше дело воевать, а?

— Не гоже... не гоже... — слышались со всех сторон упреки.

Молодой парень, покрасневший от стыда до кончиков ушей, стоял с опущенными руками среди выговаривавших ему старичков и растерянно глядел перед собой, очевидно, сам не понимая, как мог с ним случиться такой грех.

Англичанина привели в чувство, и он ушел вместе с товарищами, одобрявшими молодца, сумевшего постоять за своих.

В об'яснение этого поступка, совершенно невероятного и невозможного даже для самого рядового духобора, нужно сказать, что елисаветполец этот принадлежал на Кавказе к группе духоборов, которые активного участия в известном движении 1894—95 г. не принимали. Им не приходилось, как остальным выселившимся духоборам, ценой крови отстаивать свои принципы; их убеждения, если можно так выразиться, не закалились в горниле испытаний, и потому между ними, в особенности среди молодых парней, можно было встретить людей, недостаточно проникнувшихся идеей непротивления злу насилием.

Насколько случай этот среди духоборов является необыкновенным и диким, — можно судить по тому, что слух о нем пронесся по всем селениям и взволновал не на шутку духоборческое общество".

Рассказанный Сулержицким эпизод, взятый и описанный, очевидно, без всяких прикрас, непосредственно из жизни, в высшей степени характерен. Характерно в нем все — поведение и „старичков", и английской толпы, и молодого парня. И „старички", и английская толпа одинаково твердо стоят на крайних полюсах морального мировоззрения: каждая сторона убеждена в варварстве и дикости другой. Духоборы с их готовностью безропотно переносить всевозможные издевательства, вызывают совершенно искреннее презрение и негодование у английской толпы привыкшей думать, что истинная честь требует немедленного и строгого отпора при всяком оскорблении. Только ничтожные и дикие люди могут позволить безнаказанно

 

 

— 64 —

 

оскорблять себя, — так смотрит на дело не только средний англичанин, но и вообще средний цивилизованный человек нашего времени.

В то же время эта английская толпа, издевавшаяся над духоборами, вовсе не была сборищем озорников и хулиганов; на против, она проникнута уважением к тому, что считает правильным и справедливым. Когда один из ее представителей получил жестокий отпор, то его ближайшие товарищи не только не обнаруживают желания отплатить ударом за удар, но и вполне одобряют поведение молодого духобора, показывая этим, что и они, не менее духоборов старичков, верны своему нравственному мировоззрению.

Но насколько выше мораль духоборов противостоящей ей искусственной морали цивилизации! И можно ли сомневаться, какое из двух столкнувшихся мировоззрений более соответствует высшему моральному идеалу?

Конечно, дикарями оказались в этом столкновении не безграмотные духоборы, а цивилизованные англичане. Духоборы же показали, что высокая моральная культура приобретается не книжным образованием, а самой жизнью.

Характерно в высшей степени и то, как отнеслись к поступку молодого парня „старички". Казалось бы, естественным окончанием всего эпизода должно было быть общее удовлетворение его участников. Издевательство было наказано, и чувство справедливости было удовлетворено.

Однако, у „старичков" столь простительный и даже, казалось бы, неизбежный поступок молодого парня, вступившегося за обижаемого „старичка" и руководившегося отнюдь не дурным, а хорошим чувством, желанием защитить невинно страдающего человека, вызывает не сочувствие, а общее негодование. И тут общественное мнение духоборов резко разошлось с общественным мнением цивилизованных людей. У англичан поступок парня вызвал общее одобрение, у духоборов же чувство огорчения и стыда за их брата, не устоявшего на высоте духоборческой морали.

И это чувство стыда было столь сильно, что не замедлило охватить и самого виновника поступка, одобряемого искусственным чувством чести цивилизованного человека. До кончиков ушей покраснел молодой духобор, — так низко он пал в своем сознании, опустившись до уровня обычного цивилизованной человека.

Этот небольшой эпизод бросает чрезвычайно яркий свет на моральную природу и весь душевный склад духоборов и об'ясняет нам лучше длинных рассуждений, что за люди духоборы и какова их моральная сила.

Еще перед от'ездом в Канаду духоборы, водворенные в Тифлисской губернии, все свое имущество и все свои деньги внесли в общую кассу. Многие более богатые члены общины внесли таким образом тысячи и даже десятки тысяч рублей своих

 

 

— 65 —

 

личных заработанных денег. Но кое-кто и припрятал часть денег для себя. Когда это обнаружилось в Канаде при промене русских денег на канадские, то крайне характерно для общего морального облика духоборов, что, хотя такой образ действий естественно не одобрялся общественным мнением духоборов, никто открыто не порицал сохранивших свои личные деньги, предоставляя это дело совести каждого.

Само собою разумеется, что по отношению к чужой собственности духоборы идеально честны, и ни один духобор никогда и ни при каких условиях не возьмет ничего чужого. Вообще никаких преступлений против имущества, а тем более личности, среди духоборов не бывает.

 

 

IV.

 

В Канаде духоборы получили землю на общем основании, как и все колонисты. По общему правилу переселенцы в Канаду получают каждый мужчина выше 18 лет, особый надел, или гомстед, площадью в 160 акров (около 60 десятин). Надел этот отводится за очень небольшую плату в пользу государства — 10 долларов за надел, при чем поселенец обязан немедленно приступить к обработке своего участка и выстроить на нем дом. Однако, часть гомстедов остается в распоряжении железнодорожных компаний и продается этими последними на гораздо менее выгодных условиях — по нескольку долларов за акр. При этой нужно иметь в виду, что участки железнодорожных компаний расположены черезполосно с гомстедами, отдаваемыми казной поселенцам, так что каждый поселенец должен селиться особо от других, и образование общего поселение очень затрудняется.

Канадское правительство в своем колонизационном плане исходило из представления, что земледельческое хозяйство будет вестись исключительно силами каждой отдельной семьи, без всякого соединения переселенцев в деревни. Между тем духоборы могли вести хозяйство только общиной, общими усилиями. Это сразу создало большие затруднения для духоборов.

Духоборческие общины расположились в обширном районе по реке Сван-Риверу, в окрестностях города Иорктона и на земле принца Альберта отдельными поселками на протяжении нескольких сот верст. Климат в этой части Канады сухой, континентальный с очень холодными зимами и жарким летом. Благодаря суровости зимы, фруктовые деревья не растут, и духоборам, переселившимся с южного Кавказа и привыкшим к садоводству, было очень тяжело отказаться от плодоводческого хозяйства. Зато на месте их нового поселения превосходно родились пшеница и другие хлеба, а также всевозможные огородные овощи. Плодородие почвы исключительное по количеству и по качеству хлебов.

Первый год после переселения в Канаде, несмотря на помощь

 

 

— 66 —

 

со стороны, духоборы прямо голодали. Пахали по недостатку рабочего скота сами, впрягаясь в плуг, при чем плуг тащили 12 пар женщин, мужчины же разбредались по окрестностям для работы по найму.

Канадское правительство оказывало духоборам самую широкую поддержку и всячески покровительствовало им, относясь с неизменным вниманием и благожелательностью к их нуждам и просьбам. Но духоборы были слишком своеобразны и не укладывались в рамки обычной жизни в Канаде. Привыкши следовать только голосу своей совести, они обнаруживали чрезвычайное упорство в сохранении привычного строя своей жизни и в этой области ни на какие уступки и компромиссы, хотя бы самые невинные или даже чисто формальные, не шли, создавая этим разнообразные затруднения для администрации, имевшей с ними дело.

На этой почве в первый же год прибытия духоборов в Канаду у них начались столкновения с канадскими властями, вызвавшие большое брожение среди духоборов, едва не поведшее к их уходу из Канады. Правительство требовало, чтобы духоборческие наделы записывались не на всю общину, а на отдельных лиц, предоставляя право духоборам, после записи, распорядиться своими наделами, как им угодно, т.-е. хотя бы и соединить их в одно общее владение. Таким образом, в сущности, это требование канадской власти ни малейшим образом не знаменовало собой уничтожения общего владения землей, а имело характер формального требования соблюдения действующего в Канаде закона о гомстедах, признающего только индивидуальное владение гомстедом. Другие требования канадского правительства были еще более обоснованы, а именно: требование регистрации браков, рождений и смерти и уплаты государству дорожных налогов.

Духоборы отказались от исполнения всего этого. Канадская администрация послала для увещания духоборов квакеров и особого делегата. Но духоборы продолжали упорствовать.

Тогда правительство поручило своему представителю в Иорктоне созвать в этом городе в начале октября 1900 г. с'езд представителей всех духоборческих сел, расположенных вблизи города, и решительно потребовать от духоборов исполнения канадских законов. При этом правительство раз'ясняло, что индивидуальная запись гомстедов имеет формальный характер и отнюдь не равнозначаща отказу от общего владения землей.

Но духоборы твердо стояли на своем, не соглашались исполнить требования власти и заявили, что они желают покинуть Канаду.

В 1901 г. они опубликовали переведенное на несколько языков и обратившее на себя общее внимание „Обращение канадских духоборов ко всем людям", в котором протестовали против вмешательства канадского правительства в их внутренние отношения.

 

 

— 67 —

 

Впрочем, та часть духоборов, которая поселилась отдельно от прочих в провинции принца Альберта и состоявшая преимущественно из более зажиточных духоборов, подчинилась канадской власти и взяла землю на индивидуальном праве. Вообще полного единодушия среди духоборов по этому вопросу не было, и решительно отказывалось от индивидуальной записи земель и семейной регистрации около 4.000 духоборов, т.-е. немногим более половины их.

Тогда канадское правительство, потеряв терпение, после продолжавшихся много месяцев бесплодных переговоров, об'явило в январе 1901 г., что если духоборы не будут соблюдать постановлений канадского земельного закона, то их гомстеды будут об'явлены свободными, и переданы во владение другим.

Это, естественно, вызвало чрезвычайное возбуждение массы духоборов. Им рисовались новое изгнание и новое скитальчество по всему миру в поисках места для жизни. Возбуждение усиливалось еще тем, что как раз в это время ожидался приезд в Канаду Веригина, который получил, наконец, после многолетней ссылки свободу и спешил в Америку к своим братьям.

Духоборы стали искать место, куда им переселиться. Предложений и планов было немало. Одна американская компания предлагала в их владение целый остров, площадью в 60 тысяч акров, вблизи от острова Кубы. Предложение это показалось духоборам очень соблазнительным в особенности потому, что таким образом они получали возможность жить совершенно особо от остального населения своей отдельной общиной, без всякого вмешательства чуждых им властей во внутренний распорядок их жизни.

Все это усиливало религиозное возбуждение духоборов, которое стало, наконец, проявляться странными поступками. Так, духоборы решили, что скотина имеет такое же право на свободу, как и они сами, и что человек не должен принуждать скот к работе. Исходя из этого взгляда, они отпустили на свободу свой скот в числе 600 голов; скот стал ходить обширными стадами по окрестным полям. Но так как зимой всем этим животным предстояло погибнуть от недостатка корма, то духоборы обратились к канадскому правительству с прошением, чтобы для отпущенных ими на свободу животных было отведено достаточно земли в теплом климате!

Канадские власти поспешили собрать блуждающий стадами скот и продали его с аукциона, а вырученные деньги взяли на хранение в казну для возвращения духоборам.

Так прошло лето, а осенью было получено известие, что Веригин выехал из Обдорска и едет в Канаду.

Это дало решительный толчок, и религиозное возбуждение духоборов вылилось в форме своеобразного похода с целью проповеди своего учения. Около 5.000 духоборов двинулись с женами и детьми за сотни верст по направлению к гор. Виннипегу навстречу Веригину.

 

 

— 68 —

 

Многие шли босиком, несмотря на жестокую стужу, почти ничего не ели, матери несли своих детей, больных несли на носилках.

Никакой определенной цели этот странный „поход на Виннипег" не преследовал, так как даже проповедывать свое учение участники его не могли, как не знающие языка окрестного населения. Они шли толпой вперед и вперед, и им предстояло погибнуть от холода и голода, если бы канадская администрация не остановила их силой и не посадила их опять-таки насильно в вагоны и не отправила по железной дороге обратно на их местожительство.

Прошли они около 350 верст и, конечно, крайне были изнурены своим походом. Весь этот поход интересен в том отношении, что он ярко рисует религиозную экзальтацию духоборов.

Вскоре после насильственного возвращения духоборов к ним приехал Веригин, восторженно встреченный всеми.

Однако, Веригин далеко не оправдал ожиданий той крайней группы, которая ожидала от него поддержки в проповеди аскетизма и религиозной экзальтации. Наоборот, Веригин стал во главе умеренной части духоборов и поставил себе задачей экономическую организацию духоборческой общины.

Веригин отнесся резко отрицательно как к самому походу, так и к тому, что предшествовало последнему — отпуску скота на волю. Точно также он не одобрил и отказа от исполнения требований канадского правительства. Наоборот, он постарался их убедить, что канадское правительство относится к ним с полным доброжелательством, и что отнюдь не следует переселяться из Канады.

Приезд Веригина чрезвычайно успокоил духоборов. Только немногие крайние фанатики не соглашались с ним и обвинили его в измене его прежним религиозным принципам. Они решили, что правда погибла на свете, если даже их учитель отступился от нее, и что приходит конец миру.

Эти крайние духоборы пошли еще дальше в своем стремлении приблизиться к „райскому житью". Они стали бродить большими толпами, мужчины и женщины, в голом виде, усматривая в отсутствии одежды приближение к первобытной невинности и раю.

Конечно, канадская администрация не потерпела всего этого, и новые Адамы и Евы были принуждены облачиться в одежду, а за нарушение общественной благопристойности они были приговорены к довольно продолжительному тюремному заключению.

Но таких крайних духоборов было немного — около сотни; остальные же вернулись к нормальной жизни.

 

 

V.

 

Для нас духоборческая община интересна в том отношении, что духоборам удалось создать крупнейшую коммунистическую организацию мира.

 

 

— 69 —

 

Тяготение к коммунизму вообще уже издавна характерно для духоборов, как определенной религиозной секты. Однако как мы видели, перед переселением духоборов в Канаду у них полной общности имущества отнюдь не было. Среди выселившихся духоборов были как богатые, так и бедные, — и даже расселились те и другие особо.

Более богатые духоборы поселились, как сказано, преимущественно на земле принца Альберта. 10 семейств этих духоборов даже расселились по особым хуторам каждая семья, подобно обычному расселению канадских колонистов. Правда, огромное большинство духоборов на земле принца Альберта поселилось деревнями, но во многих духоборческих деревнях этого района отдельные дворы были в частной собственности хозяев. В пяти духоборческих деревнях этой провинции была и частная запашка отдельных дворов.

Однако, во всех этих селах имелась общественная запашка. В остальных же духоборческих селениях земли принца Альберта вся земля обрабатывалась всеми жителями деревни сообща. Эту привычку к общей запашке духоборы вывезли еще с Кавказа, где необходимость в такой запашке вытекала из особых условий земледелия в районе поселения духоборов: обрабатываемая ими земля изобиловала камнями, и в плуг приходилось запрягать до 9 пар волов.

Все же, несмотря на эту привычку к общему труду, духоборческая община в провинции принца Альберта казалась не прочной, и общины стали распадаться на отдельные хутора, число которых быстро увеличивалось. На хуторах общий труд невозможен, и, таким образом, ни о каком коммунизме среди этой части духоборов говорить не приходилось.

Духоборов, ведших в первые годы переселения в Канаду частное хозяйство, г. Бонч-Бруевич насчитывал 2215 человек.

Остальные духоборы, т.е. свыше 5000 человек, жили в условиях большего или меньшего коммунизма

В первое время коммунистические тенденции среди духоборов наталкивались на упорное противодействие сторонников частного хозяйства. „Между сторонниками общинной жизни и противниками ее, — пишет г. Сулержицкий, — шла жестокая глухая борьба, тем более жестокая, что на стороне общинников всегда было и общественное мнение, и сознание правды, так как в глубине души всякий духобор, хотя бы то был и самый ярый сторонник частной собственности, считает общинную жизнь обязательной для истинного христианина, какими они себя считают".

Как сказано, та часть духоборов, которая была особенно склонна к частному хозяйству, постаралась оградить себя от воздействия духоборческой массы и с этой целью поселилась вдали от главного центра духоборческого расселения, в 300 милях от последнего, в земле принца Альберта, где их и „рукой не достать". Эта часть духоборов состояла преимущественно из

 

 

— 70 —

 

богатых духоборов, но с ними расселилась некоторая часть бедняков на том основании, что при „богатом проживешь легче".

На так называемом Южном участке духоборческие селения вели хозяйство частью общинное, частью индивидуальное, отдельными семьями. Духоборы этой группы не имели общей кассы для всего села, и заработанные каждым деньги являлись его личной собственностью. Скот и орудия частью принадлежали отдельным семьям, частью же всему селу. Однако, богатые обычно оказывали из своих личных средств широкую помощь своим бедным односельчанам.

Третья группа, поселившаяся преимущественно на так называемом Северном участке, жила в условиях почти полного коммунизма. Все заработанные деньги отдавались в сельскую общественную кассу и расходовались на нужды всей общины и каждого ее члена по решению всего села. Само собою разумеется, что весь скот и все земледельческие орудия принадлежали всей общине. Хозяйственной единицей, владевшей всеми орудиями труда, а также и землей, являлась в этом случае каждая община.

Однако, такая форма общего хозяйства не удовлетворяла сторонников более широкого коммунизма — слияние в одно общее хозяйство не только хозяйства отдельных семейств в пределах той же общины, но и самых общин. Уже через несколько месяцев после приезда духоборов в Канаду возникло по инициативе одного из духоборческих вождей, Потапова, движение в пользу более широкого коммунизма.

Инициатор этого движения, Потапов, был еще молод, но пользовался огромным влиянием среди духоборов, благодаря своим выдающимся личным качествам — не только большому уму, но и удивительно кроткому характеру, доброте и незлобивости. По словам г. Сулержицкого, „это — один из тех редких людей, которые привлекают к себе сердце каждого". Он постоянно поглощен заботами как об улучшении материального быта своих братьев, так и об их нравственном совершенствовании, в чем он видит главную цель человеческой жизни как для себя, так и для других.

„А что может быть лучше, с точки зрения христианина-духобора, как не общинная, братская жизнь, где люди, руководясь любовью друг к другу, делят между собою все поровну, где нет голодных, бедных, подавленных судьбой и богачами людей? Этот идеал настоящей, праведной жизни видится Потапову во сне и наяву. Он им живет, им дышит. Это его мечта. И если он не любит зря болтать об этом деле, то по его ясным, задумчивым глазам, по открытому одухотворенному лицу, по тихой улыбке это легко можно видеть всякому" (Сулержицкий).

На 6 июля 1899 г. Потапов созвал общий с'езд представителей духоборческих сел для решения следующих вопросов: „1) чем мы должны кормиться; 2) а как мы братья одни, то должны бы и есть одно, главное, чтобы у нас не выходило

 

 

— 71 —

 

ропота брат на брата; 3) также посоветоваться обо всем прочем".

Центральным вопросом был второй. Руководящую роль на с’езде естественно, играл его инициатор, Потапов.

„Говорил он коротко, просто, без всякого пафоса, без жалких слов, спокойным, чуть заметно вибрирующим голосом, стараясь не волноваться, так как духобору этого не полагается: это считается дурным тоном. Но за этим спокойствием, за почти безразличной интонацией чувствовалась и глубокая, ненарушимая убежденность в правоте своей идеи и страстное желание видеть ее осуществленной в жизни. Он указывает на то, что разрозненность духоборов прежде всего мешает им стать на ноги, обзавестись необходимым инвентарем, стать настоящими хозяевами. Теперь время трудное, и нужно собраться всем с духом и, сплотившись в одно целое, бороться с нуждою, голодом, холодом. Он предлагал всем духоборам, живущим в Канаде, соединиться в одну общину, с одним кассиром для всех членов, чтобы всякий заработанный грош приносили рабочие этому кассиру, и выборный совет старичков распоряжался деньгами для нужд всего общества. Провизия, купленная на заработанные деньги, хлеб, снятый со своих полей, — все это должно делиться поровну между всеми... Какие такие карские духоборы или там елисаветпольские или холодненские, к чему такой раздел? — говорил он. — А то еще разделились на села и каждое село — кабыть другой народ или нация какая выходит. Что же, ежели голодный брат сидит в Спасовке, а ты из Михайловки, так тебе уже об нем нечего гориться и думушки мало? Нешто только о своих михайловских тебе забота, или как? А другие, что ж, чужие, что ли? Все это, — там Михайловские, ефремовские, карские или холодненские, — давно оставить надо, коли мы в сердце желаем быть истинными христианами... Как мы именуемся христианской общиной всемирного братства, так это и исполнить должно в точности. Некуды уже делиться дальше, будя уже этого, сварки, смуты всякой. Забыли мы про завет наш и теперя, как овцы какие, путаемся без толку... Чтобы полюбовно жить нам в единой христианской общине, всем вообще чтобы жить, как истинным христианам надлежит" (Сулержицкий).

Предложение Потапова встретило оппозицию со стороны части собрания, представителей тех духоборов, которые жили частным хозяйством. Однако, никто не решался отклонить предложение по существу, не решался по следующей причине, весьма характерной для духоборческого мира. „Не соглашаться жить общественной жизнью, не соглашаться публично, говорить против общины вслух при всей братии — дело совершенно невозможное" (Сулержицкий).

И потому несогласные должны были избрать другой путь. Предложению Потапова они выражали принципиально свое полное одобрение и сочувствие; но указывали на практические трудности его осуществления — главным образом на то, что села

 

 

— 72 —

 

духоборов раскинуты на большом пространстве, и им очень нелегко устраивать с'езды представителей для решения общих дел; а при общем хозяйстве пришлось бы такие с'езды устраивать нередко.

Постановлено было окончательное решение отложить до переговоров представителей каждого села со своими односельчанами. Каждая семья должна была представить письменный отзыв, согласна ли она на соединение своего хозяйства в одну большую общину или нет.

Духоборы Северного участка немедленно после с'езда вынесли решение образовать большую общину, но в составе только сел своего участка. Вот это постановление полностью:

„С'езд старичков Северной колонии 9 июля 1899 г.

На предложение кипрских: жить одним обществом и иметь одну кассу для всех, отвечает.

Все 13 сел Громовской горы будут жить общественной жизнью и будут иметь одну общую для всех 13 сел кассу, но независимо от Южной колонии. Община Северной колонии устраивается независимо от Южной колонии, главным образом, из-за большого расстояния колоний друг от друга, при котором трудно сообщаться и собирать сходки для решения общественных вопросов. Но, с другой стороны, старички обещают и просят: при первой нужде в Южном участке обращаться за помощью к ним, которая всегда будет подана, если только будет что подать. Мука будет тратиться на себя и на всех нуждающихся в Южной колонии без отдачи. Нуждающиеся должны обращаться к совету старичков, который собирается по понедельникам в с. Михайловке. Деньги от всех следующих заработков пойдут в одни руки кассира, выбранного обществом, и тратиться будут только с общего согласия".

Итак, селения Северной колонии, действительно, только по техническим затруднениям высказались против слияния всех духоборческих селений в единую общину. Обязуюсь помогать в неограниченном размере и без отдачи всем другим духоборческим селениям, они убедительно доказывали свое согласие на общность хозяйства; в то же время в пределах своего района они соединили вместе хозяйства всех отдельных сел и таким образом создавали большую коммунистическую общину.

Напротив, в Южном участке большой общины не образовалось. В этом участке было несколько сел с очень крепким общинным хозяйством, но в других селах коммунистических элементов почти не замечалось. Часть же духоборов жила отдельными хуторами и вела хозяйство совершенно индивидуальное.

В некоторых селах было не только частное хозяйство, но наблюдалась и полная зависимость бедных семейств от богатых. Так как в первое время духоборы своего хлеба не имели и должны были все покупать на наличные деньги, то на этой почве возникла сильная задолженность бедных у богатых, и бо-

 

 

— 73 —

 

гатые без малейшего колебания отбирали у бедных за долг купленную скотину.

Однако, повидимому, несмотря на все это, процента на ссудный капитал никакого не было, — богатые требовали только возвращения своей ссуды, без всякого начисления на нее ссудного процента.

Совершенно ясно, что при взаимных распрях бедных и богатых почвы для коммунизма не было, и Южный участок единой общины не образовал.

Однако, и в Северном участке единая община продержалась недолго, и уже 13 августа того же года было решено ее упразднить и разделить хозяйство отдельных сел. Но каждое село образовывало внутри себя коммунистическую организацию с полной общностью имущества и всего хозяйственного труда.

Распадение большой общины было вызвано, главным образом, трудностью разделения денег зарабатываемых на стороне.

Не имея еще своего земледельческого хозяйства, духоборы могли существовать, только нанимаясь на крайне трудные земляные работы на строящейся железной дороге. Работы эти очень тяготили духоборов и выполнялись далеко не всеми; между тем заработанные деньги доставались в равной мере всем. „Одни, значит, не работамши в новых полусапожках гуляют, чаю с маслом наедятся вволю, и мука будет — заработают ему другие; а которые трудящиеся, те оборвамшись придут с работы домой, на одном хлебушке сидеть — вот и ходи на работы и живи туто в общине".

Пока не вышло решение разделиться всем по селам, никто не соглашался итти на земляные работы. Но как только то решение состоялось, сейчас же все стали соглашаться идти на тяжелую работу.

После упразднения большой общины каждое село стало независимо от других распоряжаться всеми своими заработанными деньгами. Но деньги эти остались в общем владении всего села.

Однако, некоторая общая хозяйственная организация осталась и для всех 13 сел Северного участка. А именно: все 13 сел образовали общий закупочный кооператив для приобретения нужных продуктов, материалов, орудий и пр.

В этом распаде большой общины главную роль, повидимому, сыграло отвращение духоборов ко всякому наемному труду. „Инстинктивно, в душе своей духоборы любят лишь земледельческий труд, труд в природе. Лишь к земле, в которую они впиваются всем своим существом, за которую цепляются из всех своих сил, они видят прямой, естественный и безгрешный источник жизни. Здесь только духобор чувствует себя хозяином, он в своей сфере. Здесь он никому не подчиняется. Здесь он чувствует, что, идя за плугом, он уже исполняем волю своего Бога и что вместе с окружающей его природой он составляет одно гармоническое неразрывное целое, подчиненное хозяину,

 

 

— 74 —

 

создавшему все это. Где-нибудь на железной дороге, где и условия существования лучше, и самая работа легче, вы не узнаете в этом скучающем, тоскующем, хотя и старательном поденщике того богатыря Микулу Селяниновича, идущего с могучим ясным взглядом навстречу степному ветру, с косой в руках или с неповоротливым тяжелым плугом. Они предпочитают тянуть на себе плуг, впрягаясь в него по двенадцати пар вместе со своими женами, чем работать непонятную, ненужную им, так сказать, неодушевленную работу, где, по их понятиям, царствует скорее ад, чем Бог..." (Сулержицкий).

Любопытно, что кооперативная лавка в первое время не удавалась у духоборов, потому что не находилось охотников заведывать ею. „Торговать нам не гоже. Как по христианскому закону, нам невозможно — дело для нас не подходящее", говорили они.

Со стороны лица, взявшего на себя заведывание лавкой, требовалась большая решимость, и даже требовалось самопожертвование, чтобы пренебречь общественным мнением, усматривавшим в „торговле" низкое и позорное занятие, чтобы взять на себя продажу товаров. Жена этого духобора заливалась горючими слезами на своего мужа, отмеривавшего аршины ситца. „Нешто ему пристойно такое дело делать? — говорила она, — Разве это где видано, чтобы наши люди торгашеством занимались! К чему это такое? Хотят лавку заводить, пускай сами и торгуют, кто хоче, а то вон никто не возьмется".

Северный участок организовал для сношений с властями и для ведения всех общих дел особый комитет из представителей всех 13 селений.

На Южном участке не удалось создать ни общего комитета, ни кооперативной лавки. Против комитета было выдвинуто то возражение, что „все мы равны — никто не может быть старшим один над другим. Как были без старшинства, так и будем. Все это соблазн один".

Что же касается кооперативной лавки, то она не пошла, благодаря неудачным закупкам руководивших ею лиц, и была скоро закрыта.

 

 

VI.

 

Коммунистические общины духоборов, в том виде, как они сложились в первый год переселения в Канаду г. Бонч-Бруевич делил на две группы — общины с частичным и общины с полным коммунизмом. В общинах первого рода производство было общим, в общей собственности находились также все орудия труда, но продукт разделялся в частную собственность между отдельными семьями; в общинах второго рода все было общим, не только орудия труда и самый труд, но также и трудовой продукт.

В общинах вполне коммунистических все продукты, кото-

 

 

— 75 —

 

рыми владела община, — не только продукты, произведенные трудом общинников, но и купленные на стороне, — хранились в общественных кладовых и выдавались каждому по мере надобности. При этом продукты распределялись отнюдь не поровну между всеми, но по потребностям каждого, т.-е. согласно самому высокому принципу распределения.

Столовались в этих общинах обычно каждая семья у себя дома, но заметно было стремление к общей трапезе.

Весь скот у полных коммунистов помещался в общественных сараях и конюшнях, при чем за ним ухаживали особо выбранные лица, вся земля находилась в одной меже, и весь собранный хлеб ссыпался в общественные амбары.

Из этих амбаров каждый мог брать себе столько, сколько ему нужно, но с тем условием, чтобы хлеб брался на свое личное потребление, а отнюдь не на продажу.

Все деньги, заработанные отдельными членами общины, шли в общую кассу общины, распоряжавшуюся этими деньгами совершенно свободно. При этом община старалась возможно меньше покупать продуктов на стороне и все необходимое для жизни производить у себя.

Однако, многое приходилось все же покупать на стороне, напр., железные изделия, одежду, обувь, белье, сахар, соль, керосин, мыло и пр., и пр. Все это распределялось отнюдь не поровну, а каждый брал себе по мере потребности.

Как сказано, попытка об'единить отдельные села духоборов в одну большую коммунистическую общину первоначально успеха не имела. Это и неудивительно, так как попытка эта была предпринята вскоре после переселения духоборов в Канаду, когда их земледельческое хозяйство еще почти и не начиналось и им приходилось существовать случайными заработками на стороне, при которых количество труда, выпадавшее на долю отдельных лиц, было весьма различно, что не могло не приводить, при дележе заработанных денег между всеми, к тому, что один работал на других. Создание сложной коммунистической организации при полной хозяйственной неустроенности поселенцев на новых местах было вообще крайне трудной задачей. Тем не менее характерно, что такая попытка была сделана в первые же месяцы по прибытии духоборов в Канаду и встретила дружную поддержку у значительной части духоборов.

Когда Веригин, признанный вождь духоборов, приехал в Канаду, то эта попытка была им возобновлена и увенчалась полным успехом. К сожалению, литературные источники о хозяйственной организации духоборов после их окончательного устройства в Канаде до последней степени скудны и отрывочны. Ясно, во всяком случае, что большая община духоборов образовалась и охватила собой с самого начала не только села Северного, но и Южного участка. В состав большой общины вошло 44 села. Сколько именно лиц принадлежало к

 

 

— 76 —

 

этой крупнейшей коммунистической организации мира, сказать, к сожалению, я не могу, по отсутствию в моем распоряжении соответствующих данных. Но так как хозяйственной единицей у духоборов признается село в 40 дворов, и новые села устраиваются в таком размере, то нужно думать, что в 44 селах должно было быть не менее 8 тысяч душ. В пользу этого говорит и то, что община получила от правительства, согласно отчету общины за 1904 г., 2137 гомстедов. Таково, значит, было количество мужчин в общине старше 18 лет. Полагая, что мужчины этого возраста составляли около ¼ населения, получаем приблизительно ту же цифру, около 8 тысяч душ. Судя по этой большой численности лиц, входивших в 1904 г. в состав большой общины, нужно думать, что в общину об'единились все духоборы, поселившиеся первоначально в Северном и Южном участках, и еще последующие переселенцы, ибо общая численность первоначальных поселенцев духоборов в этих двух участках была около 5 тысяч.

Осев в Канаде, духоборы пошли на компромисс с требованиями канадских властей. На регистрацию браков, рождений и смертей они согласились, по вопросу о дорожных сборах и индивидуальной записи гомстедов канадское правительство уступило.

Большая община духоборов быстро двинулась по пути экономического развития и преуспеяния. Как видно из ее ежегодных отчетов, основой ее оставалось сельское хозяйство, которое велось в очень крупных размерах на обширной земельной площади в сотни тысяч акров при самом широком употреблении машин. Всего община владела колоссальной земельной территорией, площадью свыше 350 тыс. акров (около 130 тыс. десятин). Количество машин, орудий и скота в распоряжении общины ежегодно быстро росло. Чтобы судить об огромных размерах хозяйства духоборческой общины, достаточно привести следующие данные из ее ежегодных отчетов.

Так в 1904 г. община приобрела 6 новых паровиков с молотилками за 15 тыс. долларов, 50 жнеек за 6 тыс. дол., 32 сенокосилки за 15 тыс. дол., 109 плугов за 3 тыс. дол., 30 резалок за 1.5 тыс. дол., 20 сеялок за 1.5 тыс. дол., 16 фургонов за 1 тыс. дол., 152 саней за 3 тыс. дол., 224 бороны за 2,7 тыс. дол., 12 веялок и много других земледельческих машин. Рабочих лошадей было приобретено в том же году 344 за 33.8 тыс. дол., да, кроме того, куплено племенных жеребцов на 3 тыс. дол., и получено от духоборов в земле принца Альберта 36 лошадей без всякой таты В 1905 году куплено 8 паровиков с молотилками за 24 тыс. дол., 38 жней за 4 тыс. дол., 52 сенокосилки за 2 тыс. дол., 55 фургонов, 25 сеялок, 20 резалок, 71 плуг, 40 саней и пр., и пр.

Как видно из отчетов общины, часть инвентаря находится в непосредственном владении и распоряжении всей общины, часть во владении отдельных селений. Так, в 1905 году во владе-

 

 

— 77 —

 

нии всей общины было 17 паровиков, 11 молотилок, 4 станка для распилки леса, 1 строгальный станок, 1 машина сеновязательная, 1 для выделки кирпичей, лесопильный завод, цементный завод, разнообразные постройки на станциях железной дороги и в городе Иорктоне и т. д., и т. д.

Кроме сельского хозяйства, духоборы были заняты и разнообразными отраслями промышленной деятельности преимущественно для своих собственных нужд. Так, они пилили лес, выделывали кирпичи, цемент, черепицу, ткали сукна из шерсти своих овец и т. д., и т. д. Кое-какие промышленные изделия продавались на сторону.

Одной из видных статей прихода общины была работа ее членов по найму на стороне. Хотя духоборы очень тяготятся этой работой и не любят ее, тем не менее они продолжали ее исполнять: очевидно, собственное хозяйство общины, несмотря на его громадные размеры, все же не могло поглотить всей рабочей силы, которой община располагала.

 

 

VII.

 

Цели духоборческой общины (или, как она себя именует, „Христианской общины всемирного братства в Канаде") были формулированы на с'езде общины в 1906 г. в селе „Надежда" следующим образом:

„Целью общинной жизни следует считать: 1) духовную общность, незлобивость вообще людей, в чем разумеется высокая благородность, и 2) материальную выгоду".

В этой формулировке видно, что великая духоборческая община является организацией двоякого характера: прежде всего она преследует нравственные цели морального возвышения человека и приближения его к христианскому идеалу; но это не составляет единственной цели общины, ибо вслед за первой целью община определенно выдвигает и вторую, чисто хозяйственную — поднятие экономического благосостояния ее членов. Это последнее обстоятельство чрезвычайно важно в следующем отношении. Определенно указывая, что одной из ее целей является „материальная выгода", духоборческая община свидетельствует, что она не стоит на почве религиозного аскетизма и не усматривает в „материальной выгоде" ничего греховного. В этом отношении духоборческая община резко расходится с другой крупной коммунистической организацией Америки, колонией Амана, которая определяет себя как „религиозную общину, преследующую не земные цели, а приближение к общественной любви и выполнение божеских заветов". Иными словами, духоборческая община гораздо более приближается к коммунистическим организациям чистого типа (т.-е. таким организациям, для которых коммунистический строй не есть второстепенный придаток, а основное существо всей организации), чем колония Амана.

 

 

— 78 —

 

Правда, коммунизм духоборов находится лишь в отдаленно связи с социалистическим движением нашего времени. Тем не менее, коммунизм духоборов имеет такие же корни, как и современное социалистическое движение; он ставит себе хозяйственные цели под'ема экономического благосостояния трудящихся масс.

Судя по всему, что мы знаем о духоборах, они являются людьми не только сильных моральных интересов, но и практического дела, отнюдь не чуждыми хозяйственных стремлении. Все это чрезвычайно увеличивает социальное значение духоборческой общины, в которой нужно видеть не только религиозно нравственную общину, но в то же время (и скорее на первом плане) организацию с социально-экономическими задачами — создания коммунистического общественного строя.

 

 

VIII.

 

Главный руководитель духоборов, Веригин, является, несомненно, не только религиозным вождем, но и замечательным социальным реформатором. Даже следует считать, судя по тем данным, которые сообщает о нем на основании личных впечатлений г. Тан, что практический социальный реформатор в Веригине значительно преобладает над религиозным искателем.

В пользу этого говорит очень многое. По приезде в Канаду Веригин занял враждебную позицию по отношению к партии религиозной экзальтации (которая в первые годы переселения в Канаду была так сильна среди духоборов), бесповоротно осудил нелепый духоборческий „поход на Виннипег" и вообще решительно отмежевался от крайних элементов духоборческой общины.

Так, он высказался за то, чтобы оставаться в Канаде и не искать нового места для поселения, исполнять требовании канадского правительства, которому духоборы обязаны по словам Веригина, благодарностью за все, что оно для них сделало, пользоваться в хозяйстве скотом и пр. Но по одному пункту Веригин оказался очень решительным и крайним: это по вопросу об устройстве большой общины. Тут Веригин проявил большую волю и настойчивость, и, несомненно, к связи с его личным непосредственным влиянием широкая коммунистическая организации быстро охватила села духоборов и достигла такого блестящего развития.

Неудивительно, что партия религиозной экзальтации отнеслась к Веригину отрицательно и обвинила его в измене его прежним религиозным убеждениям. Партия эта не могла не почувствовать, что Веригин ведет духоборов по совершенно иному пути, чем тот, который казался единственно правильным религиозным искателям среди духоборов, — пути хозяйственного преуспеяния, а не отказа от мира со всеми его прелестями и соблазнами.

Характерно для практического духа Веригина, что по при-

 

 

— 79 —

 

езде в Канаду он обрился и стал носить обычное платье англичанина. Этим он подал своим братьям пример отказа от сектантской нетерпимости и отчуждения от окружающего их общества.

Веригину очень скоро удалось завоевать полное доверие канадских властей, и г. Тан свидетельствует, что когда он ехал к духоборам, то местная администрация очень опасалась, чтобы он не предпринял каких-либо действий против Веригина, в котором канадские власти видели наиболее желательного для них руководителя духоборческой общины.

В своем очерке „Духоборы в Канаде" г. Тан живо изображает нам процветание духоборческой общины под руководительством Веригина. Он отмечает много характерных особенностей духоборческой жизни, которые все рисуют нам духоборов как лучший тип коммунистов высокого морального склада. Отмечает он и культурность духоборов, их необыкновенную чистоту как в домашнем устройстве, так и в одежде; мыла употребляют они, по словам г. Тана, не меньше, чем англичане.

Духоборы не только ведут у себя коммунистическое хозяйство, но и с чрезвычайной щедростью помогают другим. Своим бедным соседям они всегда приходят на помощь в случае нужды, дают им лес, купленные холст и сукно, красный товар, даже скот и т. д.

Поразила г. Тана общая картина духоборческих поселений. А именно, нужно иметь в виду, что духоборы не только вегетарианцы, но и считают большим грехом убийство какого бы то ни было живого существа. Даже змею убить грех.

Поэтому дикие животные в духоборческих районах перестают бояться людей. На дорогу недалеко от села выходят навстречу людям небольшие олени-прыгуны и другие животные, которых обычно вблизи от людского поселения не увидишь. Степные куры бродят по улицам сел и т. д., и т. д.

Однако, конечно, не все у духоборов наблюдатели рисуют в розовом свете. Умственные интересы в общине мало развиты, и книга не пользуется никаким почетом среди духоборов.

Вероятно, тут сказывается воспоминание о той отрицательной роли, которую грамотность и школа играли в жизни духоборов на их старой родине, когда путем школы русскими властями велась борьба с духоборческими религиозными верованиями.

Все указывают на отсутствие у духоборов каких-либо забав и развлечений, кроме пения псалмов, а также на замкнутость духоборческой общины. Интеллигентам, даже самым расположенным к духоборам, не удается сжиться с ними, и духоборческая среда их не принимает.

Все это совершенно понятно, если иметь в виду, как недавно еще началось приобщение духоборов к мировой культуре.

Несомненно одно, что замечательнейший представитель духоборческого мира — Веригин — вполне понимает значение умственной культуры и просвещения. Он сам является человеком, мно-

 

 

— 80 —

 

го читавшим и обладающим довольно разнообразными, хотя и несистематическими и случайными познаниями. Понятно, как автодидакт и человек, выросший в очень узкой и замкнутой социальной среде, Веригин не является научно образованным человеком в современном смысле слова. Но науку он уважает и вполне понимает ее значение.

В числе отрицательных сторон духоборческого мира г. Тан указывает и на приниженное положение у них женщины. Однако, под непосредственным влиянием Веригина в этом отношении произошел полный переворот в духоборческой среде, и вскоре после приезда Веригина в Канаду духоборческая женщина стала вполне равноправна с мужчиной: с 1906 г. женщины стали принимать участие в с'ездах выборных духоборов.

С'езды эти, в которых участвуют выборные всех сел, образующих большую общину, являются высшей инстанцией, управляющей всей общиной. Ранее женщины на этих с'ездах не бывали. Согласно отчету о с'езде духоборческой общины в 1906 г., Веригин на с'езде „об'яснил о значении присутствия женщин на с'езде и доложил собранию, что это очень знаменательно для нашего времени, так как все культурные народы начинают сознавать, что женщина должна быть равноправным товарищем с мужчиной во всей жизни и что, может быть, духоборы это сделали впервые, пригласив женщин участвовать на с'езде и что это приносит мужчинам честь. В свою очередь, П. В. Веригин обратился к женщинам заметив: женщины должны с чувством признательности принять таковое предложение и впредь с полным сознанием равноправности примкнуть в ряды мужчин для общей жизни. Женщины остались очень довольны и благодарны". С'езд закончился следующим очень характерным обращением к женщинам (цитирую по отчету): „В заключение большинство мужчин обратилось к женщинам-депутаткам с просьбой передать всем женщинам в селах глубоко проникнуться сознанием своего долга, как к матерям рода человеческого, занятым в будущей жизни облагораживанием мужчин, так как и по самой своей природе женщина гораздо мягче нравом, к тому же мужчина в обыденной своей жизни вращается в более грубой среде, делает земляные работы, ездит в лес, терпит зимнюю стужу, и не диво, что нрав мужчины грубее женского. Очень желательно по возвращении мужчины из от'езжих работ, чтобы женщина давала успокоение и хороший приют в доме".

Все это показывает, что в настоящее время ни о каком приниженном положение женщины в духоборческой общине не может быть и речи, и что духоборы умеют очень быстро усваивать более высокие нравственные воззрения. Последнее нисколько не удивительно, ибо деятельное стремление к нравственному самосовершенствованию составляет характерную черту духоборов.

 

 

— 81 —

 

IX.

 

Однако, испытания духоборов еще не кончились, и им предстояло еще раз войти в резкое столкновение с государственной властью, а именно: согласно законам Канады правительство колонии потребовало, чтоб духоборы, как получившие от казны гомстед, приняли английское подданство. С этим требованием духоборы столкнулись в то время, когда они жили уже 7 лет в Канаде и привыкли смотреть на свои гомстеды как на неот’емлемую собственность общины, когда они уже достигли значительной зажиточности и могли с полной уверенностью смотреть в будущее. Требование принятия подданства сопровождалось угрозой отнять у них гомстеды и передать их другим поселенцам.

Перед духоборами открылась страшная перспектива новых скитаний в поисках местожительства. Но они показали еще раз свою удивительную преданность своему моральному идеалу и душевную стойкость: они наотрез отказались принять подданство по соображениям принципиального рода, — духоборы отвергают подчинение какой бы то ни было государственной власти — и потому они предпочли утрату всей полученной от правительства земли измене своим убеждениям.

Правительство Канады исполнило свою угрозу — и отняло у духоборческой общины полученные ею казенные наделы. Духоборам опять пришлось начинать все свое хозяйственное устройство заново.

По их расчетам, они потеряли при этом в ценности одной взятой у них земли около 10 миллионов долларов.

Но, к счастью, как ни тяжел был новый удар, нанесенный этим мужественным людям, он не мог их сокрушить. Ко времени отобрания гомстедов духоборческая община уже настолько развилась и окрепла, что она могла существовать и без казенной земли без всякой помощи с чьей бы то ни было стороны.

Утратив гомстеды, духоборы стали энергично скупать земли у частных владельцев. В 1907 г. они купили участки в Колумбии и постепенно стали туда переселяться.

На новом месте поселения духоборы получили возможность возобновить свое любимое дело на старой родине, России, — фруктовое садоводство. Они засадили садами обширные земельные площади и стали в огромных количествах сбывать фрукты как в сыром виде, так и в переработанном в консервы и варенье.

В 1917 г. 25 апреля канадское правительство закрепило все движимое и недвижимое имущество общины за ней, как за особым кооперативом, законно зарегистрированным под названием „Христианской Общины Всемирного Братства". Раньше это имущество было записано на имя Веригина.

В настоящее время, согласно сообщенному мне И. М. Трегубовым „Об’явлению Духоборческой Общины" от 11 сентября 1917 г., община располагает

 

 

— 82 —

 

в Саскачевани 12.427 акров, в Колумбии 19.114 акров, в провинции принца Альберта 11.196 акров. Кроме этого, имеются городские участки земли с постройками в Саскачевани и провинции принца Альберта. Община владеет обширным живым и мертвым инвентарем — многими сотнями лошадей и всякого скота, паровыми плугами, локомобилями, молотильными машинами, элеваторами, кирпичными, цементными, лесопильными заводами, паровыми мельницами и пр., и пр.

В Колумбии община посадила свыше 200 тысяч плодовых деревьев и в 1016 г. продала фруктовых консервов и варенья 70 вагонов. Лесопильные заводы также работают не только на нужды общины, но и на продажу, равно как и кирпичные заводы. Вся работа производится паровыми двигателями исключительно силами членов самой общины, без помощи наемного труда.

 

 

X.

 

Духоборческая община представляет собой самое крупное достижение в области строительства коммунистического общества.

Прежде всего, она существенно отличается от общин религиозно-нравственного характера, в роде колонии „Амана", приближаясь многими своими чертами к организациям чисто хозяйственного типа. Религиозные воззрения духоборов имеют очень мало мистических элементов, и масса духоборов, равно как и самые выдающиеся их вожди, отнюдь не мистики. Никаких наружных обрядов, даже крещения, духоборы не признают, не имеют никакого духовенства и вообще почти не знают определенной религиозной догмы. По словам Г. О. Новицкого, цитируемым П. И. Бирюковым, даже „Христу, как исторической личности, духоборы не придают особого значения. Он представляет только образ того, что в душе каждого духобора совершает Божественный Разум или Слово". Св. писание духоборы признают данным от Бога, но не полагают его в основание своего вероучения... „Из Ветхого и Нового Завета, — говорят духоборы, — мы берем себе только полезное — большей частью учение нравственное. Все, что в священном писании не подходит под их образ мыслей, они отвергают".

Таким образом, духоборы если и являются религиозной сектой, то сектой самого рационалистического христианства. Их духовный интерес отнюдь не в религиозной мистике, а в преобразовании практической жизни в соответствии с христианской моралью, провозгласившей основным законом жизни любовь людей друг к другу. В этой последней области — практике жизни — духоборы, идут до конца и отвергают все формы жизни, несогласные с законом братской любви. Отсюда их крайний радикализм в деле политического и экономического устроения жизни.

Они не только коммунисты, но и самые решительные анар-

 

 

— 83 —

 

хисты. Анархисты, конечно, мирные, отвергающие какое бы то ни было насилие. Государство, по их представлению, есть зло, и оно должно быть разрушено, но разрушено не насилием, а мирным отказом в подчинении ему.

Анархизм духоборов и вызывает их столкновения со всякой государственной властью, не только грубой и деспотической властью прежнего русского правительства, но и гуманной и либеральной, вполне расположенной к духоборам канадской властью. И это вполне понятно, ибо и самое либеральное государство все-таки анархического общественного строя вместить не может.

„Причины жестокости и продолжительности гонений духоборов очевидны, — говорит П. И. Бирюков, — это самое простое и мирное неподчинение тому государственному строю, среди которого они жили. Неподчинение это имело самые разнообразные проявления, от отказа поступать на военную службу до отказа снимать шапку перед начальством. Очевидно, что существование такой секты немыслимо было в русском, да и ни в каком ином государственном строе, и вот последователей ее решено было преследовать всевозможными средствами, включая разнообразную смертную казнь, пытки, сечения, ссылки, заключения и т. д… Отчасти вследствие самостоятельного духовного развития, отчасти под влиянием распространяющихся теперь по всему миру ново-христианских идей духоборами, принявшими участие в этом движении, были выставлены три новых принципа, хотя находившихся в связи с их старым учением, но до этого времени резко не проявлявшихся: интернационализм, коммунизм и вегетарианство... Духоборы по справедливости приветствовали свое переселение из страны гонения в страну свободы. Действительно, как только они вступили на Канадскую землю, им была об’явлена полная религиозная свобода, и они были избавлены от воинской повинности. И вдруг оказывается снова, что требования духоборов несовместимы с требованиями канадского правительства. Почему это так? Да потому, что один из главных нравственных принципов, за который духоборы терпели гонения, — принцип неподчинения, — одинаково несовместим как с русским, так и со всяким государственным строем".

Мировоззрение духоборов во многих отношениях близко к мировоззрению Л. Н. Толстого, — такое же понимание христианства, как проповеди деятельной любви и непротивления злу насилием, такое же равнодушие к христианской мистике и устремление всего внимания на приложение христианской морали к практике жизни, и, как естественный вывод отсюда, такое же отрицание частной собственности и такой же коммунистический анархизм.

Элемент аскетизма, несомненно, имеется в духоборческом мировоззрении, но, на мой взгляд, в значительно меньшем размере, чем в толстовстве… Для духоборческой общины аскетизм гораздо менее характерен, чем для толстовства, ибо толстовство на практике все же преимущественно или даже почти исключи-

 

 

— 84 —

 

тельно — проповедь новой религиозно-моральной жизни, между тем как духоборчество на первом плане является борьбой за новое политическое и хозяйственное устройство общественной жизни.

Нужно думать, что с течением времени духоборческий аскетизм, под влиянием усиления в их среде интеллектуальных интересов и усвоения ими образованности Запада, сильно ослабеет или даже исчезнет. Духоборческий взгляд на всякое веселие, как на нечто греховное, духоборческое отчуждение от искусства, их отвращение к светской песне, к светской музыке не могут сохраниться при приобщении духоборов к духовной жизни современного человечества. В сущности вся эта сторона духоборческого душевного склада является, с одной стороны, результатом перенесенных ими гонений, с другой же стороны, естественным следствием их малой образованности, непросвещенности, выражавшейся еще недавно в их почти поголовной безграмотности.

Пройдет еще немного времени, и среди духоборов появятся люди не только вполне грамотные, но и кончившие курсы наук в каких-нибудь американских университетах. Эти люди, конечно перестанут видеть в светской песне и вообще в веселии грех; но они, вероятно, вполне сохранят то основное отношение к миру, которое дало такую поразительную моральную силу духоборческой общине. Социальный идеал духоборов, конечно, ни малейшим образом не потускнеет в свете современной социальной науки; и новые духоборы, вооруженные научным знанием нашего времени, будут столь же убежденными и стойкими, но гораздо более интеллигентными и сознательными, чем их отцы и деды, борцами за этот идеал.

Элементы аскетического мировоззрения, отрицания реального мира, как плоти, земной жизни, для духоборческого миропонимания гораздо менее существенны, чем для толстовства. Ибо толстовство в своих самых глубоких основах содержит некоторое отрицание жизни. Мысль о неизбежном конце, о смерти, как главнейшем содержании мира, несомненно, является самым существом толстовства. Поэтому философия Толстого представляет собой не столько христианство, сколько буддизм.

Напротив, в мировоззрении духоборов идея смерти, отрицание жизни отнюдь не играют господствующей роли. В этом смысле характерно, что „материальная выгода" выставлена духоборами одной из главных целей их общины. Признание „материальной выгоды" совершенно законной и правомерной целью общественной жизни порывает связь духоборчества с аскетизмом, ибо аскетизм так же несовместим с „материальной выгодой", как огонь с водой.

Самый выдающийся современный представитель духоборчества П. В. Веригин отнюдь не производит впечатления аскета, не приемлющего мира. Напротив, он кажется социальным реформатором, смело врезывающимся в самую гущу жизни, не сторонясь от суеты мира, но преобразовывая ее согласно высоко-

 

 

— 85 —

 

му моральному идеалу. Этот человек богатырского сложения, напоминающий, по свидетельству видевших его людей, своим гигантским ростом, чертами лица и быстрыми, энергичными движениями Петра I, всего менее походит на монаха: в нем бьет ключом самая подлинная полнокровная жизнь, и если он показал на опыте своей 15-летней ссылки, к каким моральным подвигам он способен и как мужественно он может переносить страдания за свои убеждения, то это вполне гармонирует с его обликом деятельного борца на лучшее будущее человечества.

Таким образом, я затруднился бы отнести общину духоборов к группе религиозно-нравственных общин, подобно колонии Амана или иным того же рода. Нет, это нечто иное. Это — общественная организация, созданная идеалом мирного анархического коммунизма, идеалом, непосредственно выросшим из христианского миросозерцания.

Правда, община духоборов не может быть отнесена и к группе общин, созданных социалистическим движением нашего времени. Но и тут нужно сделать оговорку. Действительно, коммунистически-анархическое мировоззрение духоборов не имеет связи с современным социализмом, — его корни иные, — в Евангелии, а не в писаниях Оуэна, Фурье или Карла Маркса. Однако же, вполне отрицать связь духоборческой общины с современным социализмом нельзя.

Решающую роль в создании духоборческой общины сыграл, несомненно, П. В. Веригин. Но Веригин, как видно из свидетельства г. Тана, знаком (насколько основательно, вопрос другой) с социализмом нашего времени и ссылается на новейшие выводы социалистической мысли в обоснование своего коммунизма. Значит, ничего нет невозможного, что именно социалистические идеи современности внушили вождю духоборов стремление к преобразованию общественного строя духоборов по социалистическому образцу.

В пользу этого говорит и то, что Веригин очень заботится о том, чтобы духоборческая община была образцовой с точки зрения современного культурного идеала. Он сочувственно относится к поднятию образованности среди духоборов, усвоению ими обычной одежды и обычного облика культурного человека Запада, и т. д. Затем именно Веригину, как выше сказано, принадлежит инициатива введения женщин в управление общиной, при чем весьма характерно и обоснование, данное Веригиным этому новшеству, его ссылка на „культурные народы" и на передовую роль, которую должны играть среди них духоборы.

Все это дышит современным духом, духом искания новых путей для лучшего и более справедливого устроения жизни, а отнюдь не отказа от нее. Вот поэтому я не могу без оговорок отнести духоборческую общину к общинам религиозно нравственного типа; ея характер двойственный, наряду с религиозно-нравственными целями она ставит также совершенно определенно социально-экономические цели и этим приближается к социали-

 

 

— 86 —

 

стическим организациям а чистом виде. И притом, судя по всему, цели последнею рода по мере развития общины все более и более выдвигаются на первый план.

Затем, для духоборческой общины характерно то, что П. И. Бирюков назвал ее „интернационализмом", ее стремление к пропаганде своего социально-морального воззрения ко всемирности. В этом смысле показательно уже ее название. „Христианская община всемирного братства" отнюдь не походит на такие общины, как Амана, Гутеровские общины и т. п., замкнувшиеся в себя и вполне удовлетворяющиеся достигнутыми результатами.

Нет, духоборы хотят покорить мир, приобщить все человечество к найденной ими социальной правде. И этим опять-таки духоборческое движение сближается с современным социализмом, которому в высшей степени свойственен дух всемирности. Пропаганда духоборов преследует те же самые цели, что и социалистическая пропаганда, — уничтожение частной собственности, общность труда и имущества, прекращение эксплоатации человека человеком.

Особое значение созданная духоборами общественная организация приобретает благодаря тому, что, собственно говоря, ее нельзя назвать общиной. Это нечто гораздо большее. Какая же это община, когда она об'единяет многие десятки отдельных сел? Каждое отдельное село является, действительно, коммунистической общиной. Но, об'единенные в одно социальное целое, они уже являются чем-то высшим, чем община.

Это уже не коммунистическая община, а коммунистическое общество, прообраз сложного коммунистического общества в больших размерах. И, притом, прообраз не принудительного государственного коммунизма, а наиболее свободного коммунизма анархического типа.

Анархический коммунизм духоборов и является, как правильно указывает П. И. Бирюков, основной причиной, почему духоборы не укладываются в рамки какого бы то ни было государства, не только русского деспотического государства старого времени, но и свободного государства Канады. Ибо и свободная Канада все же является, как и всякое государство, государством с принудительной властью, духоборческое же общество принципиально отрицает какое бы то было принуждение, какую бы то ни было власть человека над человеком.

И анархизм духоборов отнюдь не остается только в области их этического и социального мировоззрения. Нет, этот анархизм есть вполне реальное правило их поведения уже в современном обществе, анархизм определяет собой их отношение уже к современному государству.

Анархизм этот настолько устойчив и глубок, что пересиливает у духоборов их самые настоятельные хозяйственные интересы, к которым духоборы отнюдь не равнодушны.

Во имя анархического принципа духоборы отвергли английское подданство, прекрасно понимая, что это подданство не су-

 

 

— 87 —

 

лит им никаких опасностей в смысле действий, несогласных с основными правилами духоборческой морали, как непротивление злу насилием, отказ от военной службы и т. п. Духоборы знали, что канадское правительство не пошлет их на войну, и все же предпочли потерять сотни тысяч акров земли, в которую они вложили столько своего труда и на которой они создали такое цветущее хозяйство, признанию себя подданными какого бы то ни было государства.

И в этом отношении духоборы самым резким образом расходятся со всеми другими социалистическими общинами мира. Духоборы являются единственной в двадцатом веке общественной группой, которая не принадлежит ни к какому государству: русскими подданными они уже давно перестали быть, но и английскими подданными, гражданами Канады, они не стали.

К какому же государству следует их причислить? Ни к какому, — они перешагнули через государственность и уже теперь живут в свободном анархическом обществе далекого социального будущего.

Действительно, что такое представляет собой общественный строй духоборов? Хотя их численность далеко не незначительна (в настоящее время в состав большой духоборческой общины входит около 10,000 человек, расселенных на огромном пространстве Канады и Колумбии), но ничего сколько-нибудь похожего на правительственную власть среди них не существует. У них не только нет правительства, но нет даже и правления. Представители духоборческих сел, собирающиеся на общие с'езды, не обладают никакой принудительной властью над своими братьями, которые не только на словах, но и на деле совершенно равны друг другу во всех своих правах и обязанностях. Никаких элементов принудительной власти в духоборческом обществе нет. Веригин, влияние которого на его собратьев столь значительно, не только не является каким-либо президентом духоборческой общины, председателем правления или чем-либо подобным, но вообще не занимает никакой определенной общественной должности. Духоборы ему верят, как человеку выдающегося ума, всего себя отдавшего служению их обществу, и потому его мнение и совет имеют в их глазах такой огромный вес; но никакой принудительной властью Веригин не облечен, и ни один духобор ни в каком смысле не обязан подчиняться Веригину. Подчинение всецело основано в данном случае на доброй воле и согласии подчиняющегося.

Точно так же у духоборов совершенно отсутствуют какая бы то ни было организация, напоминающая собой современный суд, и какие бы то ни было наказания.

Правда, духоборы хорошо знают современные суды, но не как судьи, а как подсудимые. Они на себе изведали прелести российского суда со всем варварством к грубым насилием, свойственным нашей старой власти. Пришлось им столкнуться и с канадским судом уже в другой роли, не невинных жертв деспо-

 

 

— 88 —

 

тического режима, но в роли нарушителей вполне разумных законов.

Однако, и в последнем случае духоборческим мир в его целом оказался стоящим не ниже, а выше современного общества. Конечно, хождение в голом виде по улицам города не может быть одобрено никаким разумным человеком; но для прекращения таких нелепых поступков отнюдь не требуется тюрьмы, в которую были заключены духоборы. Та же цель может быть достигнута и путем морального воздействия; и, конечно, духоборы прекратили свои поступки, оскорблявшие общественную стыдливость, вовсе не из-за страха тюрьмы (тюрьма могла явиться только побудительным мотивом к продолжению этих действий, ибо делала человека мучеником за идею, морально его возвышала и укрепляла в упорствовании в том же направлении), но лишь под влиянием морального воздействия их братьев.

В своей же среде духоборы ни в каких судах и тюрьмах не нуждаются, ибо никто из них никогда не совершает никаких преступлений. Для чего суды, если судить некого и не за что? Общество духоборов переросло суд, и суд отпал сам собой, как ненужный общественный орган.

 

 

XI.

 

Каким же образом были достигнуты эти удивительные общественные результаты? Каким образом духоборам удалось то, что пока не удавалось почти никому, — создать среди современного капиталистического общества, основанного на насилии и социальной эксплоатации, вполне свободное и не знающее никакой социальной эксплоатации, никакого социального насилия и даже никакой социальной власти, — словом, вполне анархическое и коммунистическое общество?

Об'ясняется это исключительным душевным строем создавших это общество людей.

Но, конечно, не в том смысле исключительным, чтобы духоборы были какой либо особой человеческой расой, стоящей выше остального человечества. Я думаю, что духоборы, по своей душевной природе, не лучше и не хуже среднего русского человека. Правда, вначале, когда возникла духоборческая секта, насчитывающая теперь свыше двух столетий существования, она составилась из людей необычного душевного склада, стоявших по своему моральному уровню значительно выше среднего человека. Но ведь это было очень давно; с тех пор сменилось много поколений духоборов, и нет оснований думать, чтобы праправнуки первых духоборов чем-либо отличались по своим природным свойствам от тех десятков миллионов русских людей, которые составляют русский народ

И это видно, между прочим, и по истории духоборческого движения. Возникает духоборчество, как коммунистическая секта, с ярко выраженным мировоззрением мирного христианского анар-

 

 

— 89 —

 

хизма. Затем с течением времени их моральный и социальной радикализм ослабевает, и духоборы все более и более духовно сближаются с окружающей их социальной средой. Гонения, которым они первоначально подвергались ослабевают, духоборам удается достигнуть значительного хозяйственного успеха, и духоборческая община, видимо, разлагается; в их среде начинается борьба бедных и богатых, эксплуатация первых последними, высокие моральные требования эпохи начала движения (в роде отказа от военной службы) перестают исполняться, и все движение как будто грозит иссякнуть путем слияния духоборов с окружающим их обществом.

Однако, этого не происходит, и духоборчество выходит на совершенно новый путь, приобретая исключительную силу и небывалый размах, ставя себе новые цели и блестяще достигая их. Об'яснить до конца этот перелом в духоборческом движении, конечно, невозможно, так как объяснение сложных душевных переживаний народных масс вообще не под силу исторической науке. Но ясно, какие условия содействовали духовному под'ему духоборческой массы.

Это, прежде всего, возобновление гонений, направленных против духоборов, и притом гонений в самой варварской и жестокой форме

Правда, гонения иногда достигают цели и забивают, запугивают гонимых. В данном случае этого не случилось, и гонения только раздули тот огонь, который уже начинал потухать в духоборческой общине. Уже слабый огонек начавшаяся буря раздула в мощное пламя, и этот огненный столб вывел духоборов на новую дорогу.

Если бы духоборы остались в России, как советовал им их вождь Веригин, а также и Толстой, то, конечно, духоборческое движение не привело бы ни к каким историческим результатам. Ибо в России старого времени образование общества на основах коммунистического анархизма было совершенно исключено.

Но народный инстинкт, побуждавший духоборческую массу во что бы то ни стало покинуть старую родину, оказался дальновиднее благоразумия их вождей. Переселившись в Новый Свет, духоборы получили полную свободу самоопределения творчества тех форм жизни, к которым влекло их миросозерцание

В то же время жизнь в чужой стране, среди совершенно чуждого им населения, говорящего на незнакомом им языке и с совершенно иными нравами и бытом, чрезвычайно благоприятствовала свободному социальному творчеству духоборов. Они оказались уединившимися от всего остального мира и замкнутыми в своей собственной среде; они жили как бы на острове, огражденные от всех социальных влияний чуждого им мира.

Поселившись в мало населенной стране и получив почти даром огромную земельную площадь, и притом чрезвычайно плодородной земли, они оказались в идеальных условиях для социального эксперимента в крупных размерах.

 

 

— 90 —

 

Великие утописты первых десятилетий XIX века звали человечество к такому эксперименту и пытались его осуществить. Но, конечно, никогда в новейшей истории обстоятельства не складывались так благоприятно для такого эксперимента, как в данном случае.

Попытки создания социалистической общины обычно делались интеллигентами, людьми, которые обладали, быть может, большим запасом социалистического энтузиазма, но малым знакомством с тяжелым земледельческим трудом, которым им приходилось заниматься в общине.

Правда, кроме интеллигентов, которые всегда играли и играют большую роль в общинах этого рода, в последних принимали большое участие и люди физического труда, но преимущественно городские рабочие, а не крестьяне.

Это и понятно, так как носителем современного социалистического движения является, главным образом, класс промышленного пролетариата. Крестьянство же в своей массе оставалось чуждо социалистическому движению и никакого влечения к социальным экспериментам не имело.

Таким образом, силою вещей социалистические эксперименты производились общественными группами, для таких экспериментов совершенно неприспособленными.

В этом, несомненно, и заключалась одна из причин успешности последних.

Только в общинах религиозного характера мы видим участие той единственной социальной среды, которая могла с наибольшим успехом осуществить подобный эксперимент, — среды крестьянства. Религиозные секты среди крестьян гораздо больше распространены, чем среди городского пролетариата по той причине, что городской пролетариат гораздо дальше от религиозных интересов, чем крестьянство, и его миросозерцание гораздо рационалистичнее.

Этим в значительной степени и об’ясняется сравнительная успешность социалистических общин религиозного происхождения. Религиозные общины производили социальные эксперименты в благоприятной для этого социальной среде, и многие из этих экспериментов были удачны.

Но если оставить в стороне моравские братства 16 и 17 веков, которые в истории были самым крупным опытом осуществления коммунизма и которые распались по чисто-внешней причине, насилия над ними австрийского правительства, разрушившего их в период их цветущего роста, то духоборческое движение следует признать самым крупным опытом в новейшей истории человечества создать коммунистическое общество.

Как мы видели, этот опыт увенчался полным успехом, не смотря на огромные хозяйственные затруднения, которые пришлось преодолевать духоборам.

В особенности нельзя не пожалеть, что духоборы лишились той территории, которую они первоначально получили от канад-

 

 

— 91 —

 

ского правительства в виде гомстедов. На этой территории в 350 тыс. акров они могли бы создать мощную коммунистическую организацию, между тем как теперь, владея только 50 т. акров в трех районах, удаленных друг от друга на сотни миль, они не могут развить сельского хозяйства в достаточно крупных размерах.

Правда, это затруднение может быть преодолено тем же способом, которым духоборы получили те земельные участки, которые у них теперь имеются в руках, — путем покупки земли.

Но для этого необходимы очень крупные денежные средства, да и в этом случае не всегда можно рассчитывать на приобретение сплошной территории без чересполосицы.

Таким образом, потеря гомстедов являлась огромным несчастием для духоборческой общины. Но, сохранив свою коммунистическую организацию, община тем более показала свою силу.

В чем же заключалось важнейшее условие духоборческого успеха?

Несомненно, в личном составе участников этого крупнейшего „социального эксперимента" нашего времени.

Я останавливался выше довольно подробно на характеристике духоборов, как людей, их душевного облика и их нравственного миросозерцания.

Я старался обрисовать свидетельскими показаниями, какими исключительными душевными качествами обладают эти люди, как мужественно переносят они самые тяжелые испытания и как бестрепетно идут на встречу новым.

В этом последнем смысле мне кажется особенно характерным, что духоборы с полным единодушием отвергли принятие английского подданства, зная, что это знаменует собой потерю всей полученной ими от канадского правительства земли и, быть-может, новое скитальчество по всему свету.

И ведь духоборы понимали, что принятие английского подданства имеет почти формальный характер, на практике ровно ничем им не угрожая. Веригин, стоящий во главе их, менее всего может считаться фанатиком или доктринером. Он показал на опыте, что всегда готов пойти на компромисс, когда этот компромисс не затрогивает основных принципов жизни духоборов.

Именно Веригин, как выше указано, убедил своих братьев подчиниться требованиям канадского правительства, когда эти требования не противоречили основам духоборческого миросозерцания.

Но в данном случае Веригин не отступил перед шагом, который грозил разрушить духоборческую общину. Не отступил потому, что дело шло о самом главном — о краеугольном камне всего социального мировоззрения духоборов, об их отрицании государства.

Признав себя подданными Англии, духоборы солгали бы в том, что им дороже всего на свете: они отказались бы от своего анархизма, — и на это Веригин не пошел.

 

 

— 92 —

 

И заметьте, что Веригин, равно как и духоборческая масса, прекрасно понимает, как далеко канадское правительство от какого бы то ни было деспотизма, какое свободное государство Канада, как, наконец. много сделало канадское правительство для поддержки духоборов в первые годы их поселения в Америке. И какой благодарностью духоборы обязаны всему народу Канады.

И все же духоборы пошли на разрыв с государственной властью Канады по соображениям совершенно идеального свойства — по принципиальному отрицанию государственности, хотя бы наиболее культурной и свободной.

Можно считать поведение духоборов в данном случае неблагоразумным, — даже безумным, — можно признавать их анархизм величайшей и совершенно беспочвенной утопией, но нельзя отрицать проявленного ими в данном случае поразительного нравственного мужества.

Душевная сила духоборов проявляется как в большом, так и в малом. Их готовность переносить всякие издевательства толпы, не нарушая их основного нравственного принципа — непротивления злу насилием, столь же замечательна в своем роде, как и их отказ принятия подданства.

Часто в мелочах труднее оставаться верным себе, чем в крупном деле, когда человек собирает все силы своего духа для решающего жизненного поступка.

И мне кажется, что описанная выше сцена, когда духоборческие „старички" только вздыханием и покачиванием головы отвечали на грубые издевательства подвыпивших канадских парней, вполне об'ясняет нам, откуда духоборы взяли силу отказаться от полученной ими почти даром огромной земельной территории.

Люди такого душевного склада способны как на величайший подвиг, так и на ежедневное мелочное исполнение того, что они считают своим нравственным долгом. Со способностью к энтузиазму они соединяют и железную моральную дисциплину, которая особенно важна в деле хозяйственного строительства новой жизни.

Энтузиазма не были, конечно, лишены и интеллигенты, которые устраивали социалистические общины до духоборов, но обладали ли они моральной дисциплиной? Это не только весьма сомнительно, но по всему облику людей того душевного склада, из которого вербуются участники современного революционного социализма, это и невероятно.

Вообще созидание социалистического общества требует совершенно иной психики, чем разрушение существующего. Нисколько не желая унизить революционеров, нельзя не сказать, что революционеры не способны к положительному творчеству, все стимулы их деятельности влекут их в другую сторону.

Конечно, революционер, чтобы завоевать доверие масс, должен обладать большим запасом энтузиазма и этического пафоса. Его пафос есть пафос негодования против существующего социального зла — негодования, в основе которого лежит оскор-

 

 

— 93 —

 

бленное этическое чувство. Это негодование дает революционеру душевную силу, необходимую для борьбы и для разрушения существующих общественных форм, ограждающих те или иные отношения насилия и угнетения.

Но негодование не может быть стимулом для упорной повседневной творческой работы новых форм жизни. Такая работа требует энтузиазма и этического пафоса совершенно иного рода. Не вражда, а любовь должна быть в основе этого творческого пафоса.

В двух словах можно сказать, что революционный пафос — это пафос вражды, а творческий пафос — пафос любви. И потому не революционерам дано творить.

Творят люди мирного труда, люди, натуре которых убийство, насилие всякого рода, стихия разрушения так же чужды, как все это близко революционеру.

И потому для революционера, с величайшей энергией и самопожертвованием борющегося с существующим социальным злом, достижение цели его борьбы не может не нести великого разочарования.

Представьте себе Марата или Робеспьера в коммунистической общине. Не показалась ли бы им жизнь мирного повседневного труда в подобной общине таким прозябанием, за которое не только не стоило бороться, но при котором не стоит и жить?

Представьте себе человека, который не знает иного этического пафоса, кроме пафоса вражды и негодования. Не показалось ли бы ему общество будущего, где интересы примирены, где нет угнетения и насилия, где борьба идет только с природой, а не с людьми, царством пошлости и скуки?

Напротив, люди душевного склада духоборов как нельзя более приспособлены к творчеству социалистического общества.

Мало того, только люди сходного душевного склада, люди с огромным запасом моральной дисциплины, сильно развитым чувством долга и привычкой к обузданию своих эгоистических инстинктов, только они и могут создать социалистическое общество.

Неудача большинства социалистических общин основывается на том, что людей этого склада вообще очень мало; мало их было и среди участников общины.

В общины шли люди мятежного и тревожного духа, без внутренней дисциплины, и жизнь в общине не могла не вызывать у них разочарования и скуки.

Поэтому нисколько не удивительно, что представители революционного социализма, наблюдая и описывая коммунистические общины, обычно относятся к ним не только не сочувственно, но скорее с решительным отрицанием. Реальная картина жизни в условиях социалистического строя не только не вызывает у этих борцов за социализм воодушевления и душевного под'ема, но они инстинктивно отталкиваются от этой картины, как от чего то чуждого им, невольно чувствуя здесь угрозу их социальному идеалу.

 

 

— 94 —

 

Так, напр., духоборческому движению и духоборческой общине посвятил не одну сотню страниц Бонч-Бруевич, один из видных деятелей русского большевизма, управляющий ныне делами совета народных комиссаров. Он долго жил среди духоборов и, несомненно, очень хорошо ознакомлен со всеми подробностями их быта и повседневной жизни.

В то же время г. Бонч-Бруевич, в противность другим авторам, описывавшим духоборов (Бирюков, Сулержицкий, Тан и др.), является деятельным участником современного социалистического движения. Казалось бы, это должно было вызвать особенное сочувствие г. Бонч-Бруевича столь успешному опыту осуществления на практике социалистического общественного строя.

На самом же деле мы наблюдаем обратное: в то время, как другие наблюдатели говорят о духоборах с чрезвычайным сочувствием, г. Бонч-Бруевич, не отрицая моральной высоты духоборов, именно к их коммунизму относится резко отрицательно. Он не верит в их коммунизм и в своих многочисленных статьях, описывавших первые годы жизни духоборов в Канаде, — предсказал полную неудачу духоборческим попыткам устроить свое хозяйство на коммунистических началах.

К счастью, ожидания г. Бонч-Бруевича ни малейшим образом не оправдались, и в результате борьбы в среде духоборов между хозяйственным эгоизмом и их коммунистическим мировоззрением победило это последнее. Все те общины духоборов, которым г. Бонч-Бруевич предсказывал близкий распад и уничтожение не только коммунизма, но и вообще общинных связей, перешли с течением времени к полному коммунизму и сплотились с общинами, с самого начала своего устройства в Канаде принявшими коммунистическую форму хозяйства, в один мощный коммунистический союз.

Нельзя не признать чрезвычайно характерным, что г. Бонч-Бруевич, описывая коммунистический строй жизни духоборов, относится к этому коммунизму с чувством нескрываемого отвращения. „Я должен сказать, — говорит он в журнал „Образование" в одной из статей под общим заголовком „Духоборцы в канадских прериях", — что более тяжелой атмосферы, чего-то давящего, щемящего, тусклого я не встречал ни в одном из духоборческих селений", как в селении „Благодарение", которое, по характеристике г. Бонч-Бруевича, отличалось особенно строгим коммунизмом; „здесь сектантский дух, — продолжает он, — так и сквозит везде, висит на всем. Благодаренцы — это самые нетерпимые люди".

И, конечно, революционер и духобор — это два моральных антипода.

Кровь может оказаться мощным взрывчатым веществом для разрушения старого социального здания. Но из крови никогда не слепить кирпичей для постройки нового здания: разрушать и строить призваны разные люди и при помощи разных приемов.

 

———

 

 

Date: сентябрь 2013

Изд: М. И. Туган-Барановский. «В поисках нового мира. Социалистические общины нашего времени», М., «Всерос. центр. союз потребит. о-в», 1919

OCR: Адаменко Виталий (adamenko77@gmail.com)